Годом рождения китайской НФ считается 1904-й — именно тогда автор, имени которого мы не знаем, опубликовал под псевдонимом Хуанцзян Дяосо («Старый рыбак с речки в глухомани») «Роман о лунной колонии». Китаец Лун Мэнхуа убивает чиновника, который преследовал семью его жены, и вместе с супругой бежит из страны по морю. В океане судно тонет, супруга исчезает, а самого героя спасает японец (!) Оторо Тама, изобретатель диковинного дирижабля. На воздушном корабле Лун и Тама отправляются в Юго-Восточную Азию, где присоединяются к китайским революционерам, крутым мастерам единоборств, и отбивают нашедшуюся жену у бандитов. Решив, что Землю не изменишь, они отправляются на Луну, где создают утопическую колонию. В финале, насколько можно понять из редких описаний романа, выясняется, что лунные колонисты хотят захватить Землю — и что их, в свою очередь, хочет поглотить ещё более развитая цивилизация. Название, таким образом, обретает несколько смыслов: «лунная колония» — это и сообщество на Луне, и завоёванная им Земля, и, может быть, сама Луна по отношению к каким-то высшим колонизаторам.

Иногда первой китайской НФ называют роман Юй Вань-чуня «Записки об уничтожении оппозиционеров» (1847), но только потому, что в этой милитаристской саге, описывающей борьбу династии Сун с мятежниками, есть фантастическое оружие и даосская магия. Однако «Записки…» традиции не породили — в отличие от «Романа о лунной колонии»: после 1904 года в китайской литературе начался Первый фантастический Бум. Достаточно сказать, что в четырёх крупнейших литературных журналах Поднебесной имелись свои разделы для «кэсюэ сяошо», «фантастических историй». Весьма популярной была повесть Сюй Няньцы «Новые рассказы господина Бахвала» (1905), написанная под влиянием историй о бароне Мюнхгаузене. Господин Бахвал повествует о том, как его душа и тело, разделившись, отправились в странствие: он врезается в Луну, проникает в подземный Китай, где время течёт очень медленно, путешествует к Венере и так далее; всё это — под ремарки о гравитации и электричестве.

По большей части фантастика последних лет династии Цинь (1644-1912) была политической — она описывала некую будущую утопию, в которой, как в зеркале, отражались чаяния интеллигентов китайской империи времён упадка. На фоне текстов под названиями вроде «Новая эпоха» или «Новый Китай» выделялась «Новая история камня» (1905) У Цзяньжэня (1866-1910). формально это сиквел к «Сну в красном тереме» (четвёртый классический китайский роман наряду с «Путешествием на Запад», «Речными заводями» и «Троецарствием»). Герой «Сна…» Цзя Баоюй должен был исправить мир посредством волшебной яшмы, разумного камня, оброненного богиней Нюйва, но потерпел поражение. В «Новой истории камня» он переносится на сто вперёд — и видит бедную, отсталую, коррумпированную страну (она представлена полуколониальным Шанхаем). С цинским Китаем контрастирует Цивилизованное Царство ещё более далёкого будущего, где есть подводные лодки, дирижабли, бессмертие и контроль над погодой. Выясняется, что правитель Царства — не кто иной, как Чжэнь Баоюй, другой персонаж «Сна…», играющий там функцию альтер эго героя (отсюда и схожесть имён). Божественная яшма всё-таки добилась своего — пусть и в мечтах китайских интеллектуалов, которые, как тот же Мюнхгаузен, с восточным тщанием тащили себя за волосы из болота феодализма.