После смерти Мао Цзэдуна и осуждения Банды четырёх — так называли четырёх ближайших соратников Мао, включая его супругу, актрису Цзян Цин, — Чжэн вновь стал сочинять фантастику. Уже в 1979 году он выпустил книгу «Вперёд к Стрельцу», которая считается первым НФ-романом современного Китая. По сюжету это космические приключения с элементами шпионского триллера: первый китайский звездолёт «Восток» из-за вредительства со стороны Запада вынужден отклониться от курса, однако экипаж спасается, используя в качестве источника энергии чёрную дыру, и благополучно возвращается на Землю.
Повесть Чжэна «Земля в отражении» (1980) менее безобидна: тайконавты прибывают на чужую планету — и обнаруживают, что её обитатели сбежали, потому что земляне им отвратительны. Почему — понять нетрудно. Герои благополучно пережили Культурную революцию, даже их корабль называется «Сто цветов» — очевидная отсылка к цитате из Мао: «Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ». (Чуть по-другому смотрел на вещи фантаст Цзинь Тао, в романе которого «Остров лунного света» (1980) инопланетяне помогают китайцам, пережившим Культурную революцию, оправиться от моральной травмы.)
В следующем романе Чжэна «Дельфиний бог» (1982) учёный расшифровывает язык дельфинов — и обнаруживает, что у них есть своя религия. Для КПК с её атеистическими воззрениями это было уже слишком. В1983 году Чжэн Вэньгуан, не успев оправиться от инсульта, стал объектом жёсткой критики за рассказ «Люди Тихого океана» (с той же гипотезой, что и рассказ Стругацких «Человек из Пасифиды», — в Тихом океане некогда имелся свой континент) и окончательно выбыл из литературы. Чжэн дожил и до следующего разрешения фантастики, но не написал больше ни строчки. Кто-то сказал, что в России писатель должен жить долго. В Китае, по этой логике, фантаст должен быть бессмертным.
Увы, Второй Фантастический Бум длился даже меньше первого — всего пять лет, с 1978-го по 1982-й. В1983 году власти решительно выступили против духовного загрязнения беллетристики, и «ядовитая» НФ опять оказалась в опале. Правда, та пятилетка выдалась более чем урожайной: в год выходило по две сотни повестей и романов. Многие из них переиздаются до сих пор.
Археологи антрополог Тун Эньчжэн (1935-1997) успел дебютировать ещё в 1959 году повестью «Густой туман над древним ущельем» (1960), описывавшей историческую битву между войсками династии Цинь и армией сычуаньского царства Ба в фэнтезийных декорациях. Когда через несколько лет учёный стал критиковать вмешательство КПК в археологическую науку, эту повесть объявили сатарой на Гражданскую войну, а самого автора назвали врагом народа. Тун много лет работал в коровнике и вернулся в фантастику с «Лучом смерти на коралловом острове» (1978), первой фантастической повестью, удостоенной мейнстримовской литературной награды — приза читательских симпатий Китая. В этом тексте имелась привлекательная для партии коллизия: безумного учёного останавливал зарубежный китаец, решивший вернуться на родину, поскольку жизнь при капитализме ему обрыдла. По иронии судьбы сам Тун Эньчжэн после бойни на площади Тяньаньмэнь (1989), когда армия кроваво разогнала студентов-демонстрантов, уехал в Америку, где и оставался до конца жизни. Другая его популярная повесть, «Смерть первого робота в мире» (1982), дополняет три закона роботехники Айзека Азимова четвёртым: «Робот не может влюбиться».
Журналист Вэй Яхуа (род. 1949) принадлежал к следующему поколению фантастов: дебютировав в 1980 году, он прославился остроумными сатирическими повестями «Я решаю развестись с женой-роботом» (1981) и «Сон о мягкой стране» (1982). В первой герой, неназванный учёный, следует примеру множества мужчин, которые вследствие перенаселения женятся на роботах, и выбирает «традиционную китайскую модель» Лили; та выполняет его просьбы дословно и в конце концов уничтожает бесценные записи учёного. Во второй повести герой велит Лили заняться самообразованием, она узнаёт о феминизме, объявляет мужа шовинистической свиньёй и подаёт на развод. Вэй Яхуа пытался представить эти сюжеты как критикующие три закона роботехники -плоть от плоти прогнившего Запада, но фига в кармане родной КНР и её закону «О браке» была столь заметна, что напечататься снова фантаст смог только пятнадцать лет спустя.
Совсем иную карьеру сделал писатель и режиссёр Е Юнле (род. 1940), автор более полусотни книг, из них половина — научная фантастика. Е начинал как один из авторов научно-популярного журнала «Сто тысяч почему», плавно перешёл к биографиям деятелей КПК, а позднее и к книгам о путешествиях, пользующимся в Китае бешеным спросом.
Впоследствии «китайский Азимов» (так Е прозвали за то, что он способен писать о чём угодно) уловил, куда дует партийный ветер, и сделался полуофициальным «ведущим популяризатором науки». Поставив сочинительский талант на службу КПК, Е был вознаграждён тиражами: его сочинённые по заказу Министерства общественной безопасности фантастические детективы о Цзинь Мине, «научном Шерлоке Холмсе из прибрежного города» (Шанхая) будущего, так часто публиковались в провинциальной прессе, что 12 повестей вышли суммарным тиражом 8 миллионов экземпляров. Между прочим, единственный Нф-рассказ, вышедший во время Культурной революции (за несколько месяцев до смерти Мао), тоже принадлежит перу Е.
Может быть, на выбор Е Юнле повлияла история, случившаяся в 1978 году, когда партия раскритиковала детскую книжку с картинками «Странное окаменелое яйцо», в основе которой лежал его рассказ «Чудо на вершине самой высокой горы в мире». Речь шла о возвращении динозавров; палеонтологи строго указали Е на то, что возрождение звероящеров невозможно с научной точки зрения, а значит, речь идёт о псевдонауке. В Китае это слово имело и имеет особые коннотации: марксизм абсолютно научен, а значит, псевдонаука — это что-то абсолютно антимарксистское и антикоммунистическое.
Да и позже при всей благонадёжности Е власти умудрялись находить в его книгах крамолу, причём как во взрослых, так и в детских. Взять хотя бы повесть из цикла о Цзинь Мине «Чёрная тень» (1981), из которой следовало, что КПК превращает некоторых хороших людей в «призраков». Рассказ «Что посеял, то и пожнёшь» навлёк на автора критику ввиду странного фантдопущения: эгоизм передаётся по наследству (что прямо противоречит марксистской философии). Известно, что Е написал повесть о борьбе со СПИДом в Синь-цзяне, но её цензоры зарубили на стадии редактуры — СПИДа в Китае быть не может. В 1994 году Е одним из первых китайских беллетристов перешёл на компьютер. Обвинения в популяризации псевдонауки звучали всё громче, и писатель ушёл сначала из фантастики, а потом и из литературы.
Всё это не помешало издать в 2011 году 50-томное собрание его сочинений. Фантастическая карьера Е Юнле кажется парадоксальной, но такова вся история современного Китая.